Дневник сплава по Катуни 2008 года

Эта жуткая дорога закончилась. Наломавшись и наколбасившись, получив свой изрядный кусок геморроя, в 9-10 вечера приехали на Газели в Усть-Коксу. В следующий раз поеду на Алтай как минимум — в купейном вагоне, как максимум — на самолёте.

Выгрузились, осмотрелись, покурили и перетащили все вещи через мост на одну из универсальных местных стоянок. Не хочу излагать прописные истины, но придётся. Люди — свиньи! Ну зачем?.. Зачем бить бутылки? Думается, гораздо полезнее и позитивнее было бы этим людям засовывать их себе в жопы. По крайней мере, будет повод для хорошего настроения. Абсолютно всё место стоянки в битом стекле, покрытом сверху толстым слоем коровьего говна.

Поставились, поужинали. Вскоре «на огонёк» пришла компашка молодых аборигенов, человек пятнадцать. Мы напряглись — стиль общения и общее настроение компашки вполне гопнические. Несмотря на это, вскоре стало ясно, что планы у них вполне миролюбивые. Пообщались с полчаса. Компашка ушла, мы сортируемся по палаткам — я вселился к Шурику, Андрюха с Саней к Бородею. Спим.

Встали, позавтракали, собираемся в Коксу. Надо зарегистрячиться в МЧС и у пограничников. Дурдом. Вчера проезжали через кордон — стоит шлагбаум, у всех проверяют документы, многих разворачивают. И это километров за сто до границы. Хорошо бы поставить два таких шлагбаума друг напротив друга, посадить за них министров и мелкую чиновничью шушеру и наблюдать, как они друг у друга проверяют документы и друг другу дают на лапу.

У МЧС’овсцев выходные до понедельника. Ждать не будем точно. На всякий случай идём к погранцам. Без справки от МЧС обычно, вроде, не регистрируют, но попробовать стоит. Жарко.

У пограничников очередь. Пообщались с одним из сплавщиков. Он подтвердил услышанную нами ещё в дороге новость о том, что в этом году очень низкая вода. Наверно, это хорошо — всё-таки, стрёмно с нашим опытом сплава идти по такому маршруту в высокую воду.

Позвонил Нине. Смысла стоять в очереди вдвоём нет, поэтому оставил Бородея и пошёл по магазинам. Большинство закрыто, а в остальных того, что нам нужно, нет. В первой из двух известных мне аптек спирта нет, вторая уже закрыта. Надо было зайти в неё до визита к погранцам.

Пришёл в лагерь. Плавно начали собирать кат. Надули баллоны и стали ждать Бородея — надо обсудить с ним сборку. Сходили за пивом. Ждём Бородея. Долго ждём Бородея. Пришёл Бородей.

Рожа, вопреки нашим ожиданиям, довольная. Говорит, что пока в нашей стране есть пьяные лейтенанты, мы непобедимы. Один из них нас и зарегистрировал, удовлетворившись бородеевским «Да» на свой вопрос о справке от МЧС.

Бородей монстр. По пути к нам купил два с половиной килограмма пельменей и бутылку шампанского. Пельмени сварили сразу, бутылку шампанского… ну, разбивать о кат, конечно, не будем, решили распить на воде.

Собираем кат. Фиг мы сегодня успеем выйти. Одни приржавевшие крутильники на раме чего стоят. Один смогли-таки открутить руками, второй — о камень, третий… Пошли к мосту. Красиво, наверно, это смотрелось — два взъерошенных мужика какой-то железякой с матом ковыряют в мосту, тросах и окрестных камнях. Почти открутили. На грузовичке подъехал какой-то мужик и любезно довершил дело пассатижами. Говорит, вчера достал из Аккемского прорыва труп. М-да.

Поужинали, связали на всякий случай кат с вёслами и рамой и легли спать.

Ночью, вроде, никто не приходил. Ну и ладно, ну и хорошо.

Позавтракали, продолжаем ползучие сборы ката. Прямых тонких деревяг тут не растёт, рама получается монструозной.

Искупались, поели, собрали, наконец, кат. Девять вечера. Офигеть. Поход начинается вполне в нашем стиле.

Вышли. До Аккемского прорыва, пока Катунь спокойная, решили задействовать «Щуку» — надувную байдарку. Сегодня Бородей идёт на ней, а мы вчетвером с Андрюхой, Шуриком и Санькой — на кате. Лепота! Скалы торчат, река булькает, мы плывём. Я знаю, кто на кате ходит, и что где плавает. Но пока — плывём.

На впадении Коксы в Катунь поглазели на интересный феномен — чистая Кокса и глинистая Катунь сливаются и, не перемешиваясь, текут дальше вместе, образуя чёткую границу сантиметров в десять максимум. Открыли шампанское. Гопотень, чесслово. Но приятно. Допили, с трудом подсунули пустую бутылку под стропу.

Стемнело. Оказывается, очень забавно плыть по всем этим протокам в темноте. Быстрое и мощное течение сменяется отмелями. В одном месте не успели вырулить, поздно заметив разделение русла на две протоки, и потеряли Бородея из виду. Долго с ним перекрикивались.

Нормальных стоянок, как назло, нигде нет. Причалились в очередной раз к берегу. Бородей пошёл на разведку и, вернувшись, сообщил, что нашёл одно посредственное, но приемлемое место. Бородей ушёл обратно, а мы сели на кат и поехали к нему, правя на свет его фонарика. Фиг. Попытались причалиться, но сильным течением у берега нас пронесло мимо под какими-то ветвями. Хорошо так причесало. Причалились к другому островку, и Бородею пришлось выгребать на байде к нам. К нашему удивлению, на этом острове обнаружилось вполне приличное место для стоянки. Также весьма удивительно, что, несмотря на холод и мокрую одежду, все довольно бодро и весело стали ставиться.

Приготовили ужин. Я позвонил Нине. Завидует. Поужинали, разбредаемся спать.

Проснулись с Шуриком рано от дикой жары. Солнце фигачит вовсю, в палатке парниковый эффект. Вытащили коврики со спальниками наружу, спим дальше.

Во второй раз проснулись довольно поздно. Завтракаем, собираемся. Чуть дальше от берега пустошь — под палящими лучами солнца на растрескавшейся земле, глядя на чьи-то высушенные кости, весьма депрессивно опорожняем по очереди кишечник.

Вышли около четырёх пополудни. Ну… Уже лучше.

Петляем по протокам. Я сегодня решил пойти вместо Бородея на байде. Здорово. Махнул вёселком, развалился поудобнее и плывёшь себе, наблюдая за проявлениями зависти всадников ката.

Встретили группу на катах и каяках. Тренируются, блин. Всячески переворачиваются, киляются, прожигают, в общем, жизнь по чём зря.

Ближе к вечеру ищем стоянку. Заплыли в какую-то мелкую протоку. Стоянок нет, нормального леса тоже. Шурик с Андрюхой и Саней купаются с ката к раздражению местных рыбаков чуть ниже, которых не заметили сразу.

С байдой творится какая-то дребедень. Она явно спускает, на дне собирается вода. Мост через Катунь перед Мультой проплываю уже с матом. В шиверах приходится ложиться в байде, опираясь на дно лишь пятками и затылком, и так грести, косо поглядывая вперёд. Иначе байда переламывается и черпает бортами воду. Напоминаю себе не то мёртвого Боромира, не то полумёртвого джармушевского мертвеца.

Встать на стоянку удалось уже в потёмках километрах в двух за Мультой на островке, который по такой воде превратился в мыс. Поставились в молодом березняке, до которого пришлось довольно далеко тащить по камням от воды вещи и кат.

Искупались, поужинали, посидели немного. Спим.

Сегодня днёвка. Опять жуткая жара. Погода — полный трындец. Глобальное пожарение, блин.

На другом берегу на пляжике «отдыхает» какая-то гоп-компания. Орёт нам постоянно какую-то фигню. Через некоторое время после того, как они свалили, мы поехали на кате туда же, помыться, покупаться и посушить вафли. Пляжик засран бутылками, пакетиками и прочей фигнёй.

Помылись, покупались, посушили вафли и поплыли обратно. Валяюсь, читаю книжку. Бородей нашёл с другой стороны острова небольшое озерко в бывшем русле Катуни. Шурик с Андрюхой и Санькой отправились туда наносить загар на ягодицы. Я периодически к ним присоединяюсь, чтобы окунуться.

Ближе к вечеру приплыли два немца на странном сплавсредстве. Оказалось, сплавсредство расклеилось. Бородей пошёл им помогать с ремонтом, но вскоре вернулся, заявив, что наш клей не берёт странный материал их странного сплавсредства.

Попили с немцами чая, поели пакетного харчо. Пообщались. Один из них сносно говорит по-русски, другой по-русски ни бум-бум. Потренировался в своём английском. Шурик вспомнил несколько слов на немецком, оказавшихся фразой «Я тебя люблю», которую и сказал одному из немцев. Они подарили нам полторашку местного пива. Говорят, пиво у нас вполне так ничего. А то. Омское-то. Они бы попробовали московской бодяги. Душевно попрощались, немцы плывут дальше.

Бородей взялся клеить с Санькой гермы. Я в чём мать родила шарахаюсь по лесу, спиливая берёзки для новой рамы. Поцарапал себе всё хозяйство.

Бородей торжественно назначил Шурика завпитом, выдал ему тетрадку с ручкой и поручил произвести опись съестного имущества, выделив в помощь Андрюху. Эти двое роются в продуктах, глупо хихикают и время от времени оповещают Бородея об очередном стухшем продукте. Опись ими производится преимущественно на кате, так что новую раму решил смонтировать завтра утром. Да и влом мне уже сегодня этим заниматься, если честно — темнеет. Бородея, кстати, в пику, тут же назначили завхозом.

Ужинать не стали, решив назвать ужином съеденный с немцами пакетный харчо. Спим.

Ночью со мной произошло нечто странное. Снится сон, в котором я на даче у Бородея. Сама дача, правда, совершенно незнакомая. Ночь. Я стою в темноте в чём-то вроде прихожей, рядом Кира (совершенно, почему-то на себя непохожий), сидя на стуле, говорит с кем-то по телефону. Извиняется перед собеседником за то, что беспокоит и говорит, что немедленно отсюда сваливает. При этом бросает на меня полные злобы взгляды. Затем из дома выходят все остальные — Бородей, Нина с Андрюхой, другие друзья и знакомые, и садятся в его машину. Я не понимаю, что происходит, сажусь в машину вместе с ними, пытаюсь выяснить, в чём дело, но мне никто ничего не объясняет, лишь отстранёно и недоверчиво на меня смотрят. Я понимаю, что причиной такого бегства являюсь я. Машина отъезжает, и я вижу впереди двух незнакомых людей, широко расставивших руки, мы проезжаем сквозь них. Я спрашиваю у Киры, что происходит, он срывается и кричит, что он понял, что я замышляю. Оказывается, по сюжету сна мы все вместе должны были вскоре идти в этот поход на Алтай. Кира говорит, что я собираюсь кого-то убить в походе, представив это несчастным случаем. Тут срываюсь я и кричу ему в ответ что-то о том, что он свихнулся, что я ждал этого похода хрен знает сколько, и, вообще говоря, никого убивать в нём не собираюсь, а он сам дурак. Тут Кира начинает нести совсем уж какую-то пургу. «Ты же знаешь, кто подставил Иуду!» Я замечаю, что глаза у него абсолютно безумные.

Где-то на этом месте просыпаюсь. Немного офигеваю от сна, переворачиваюсь на другой бок и засыпаю вновь. Начинается всё тот же сон, без изменений. Просыпаюсь, удивляюсь, засыпаю вновь. То же самое. Не это меня удивило и испугало этой ночью. Повторяющиеся бредовые сны — штука довольно известная и, в общем, безобидная.

Проснувшись в третий или четвёртый раз, очень ясно почувствовал чьё-то присутствие. Тоже, в общем, дело для меня довольно обычное. Ощущение присутствия было очень сильным, и было совершенно ясно, что тот, кто здесь находится, испытывает ко мне явно недобрый интерес. Не знаю уж почему, может, сон поспособствовал, но впервые за фиг знает сколько лет начал читать «Отче наш». И вот тут произошло то, о чём до сих пор вспоминаю с дрожью.

Меня физически заколбасило. Было такое ощущение, что меня выворачивает наизнанку, с жуткой силой. Плечи чем-то стянуло, грудь наоборот разрывает. Кроме того, я понял, что ничего не могу с этим поделать, тело меня не слушается. Не удаётся даже повернуть голову, не говоря уже о том, чтобы привстать. Попытался закричать — рядом спит Шурик, может, он чем-то поможет — но смог издать лишь еле слышный хрип. Дочитал про себя молитву до конца, и меня резко отпустило. Ничего. Ни ощущения присутствия, ни колбасни в теле. Лишь дрожь и мышцы побаливают от напряжения.

Выбрался из палатки, покурил. Подумал, что заснуть сегодня уже не смогу, но, как ни странно, заснул довольно быстро. Снились обычные сны.

Проснулся, выбрался из палатки. Бородей уже бродит по лагерю, что-то по своему обыкновению делает. Вскоре встал Шурик.

Рассказал им о своём ночном опыте. Бородею интересно, привезли ли мы эту штуку с собой, или это что-то местное. Шурик говорит, что просыпался ночью пару раз и тоже чувствовал чьё-то присутствие, но очень слабо. Списал всё это на игру воображения.

Сегодня ходовой день, но судя по всему, получится полу-ходовой. Мне нужно собрать новую раму, а Бородей горит желанием доклеить гермы (хотя, нафиг именно сегодня — непонятно, можно было бы это сделать перед Аккемским прорывом на запланированной днёвке). Этим и занимаемся всё утро и часть дня. Я недооценил время, которое потребуется на сборку рамы. Шесть деревяг и по девятнадцать верёвочек, проволочек и, прости Господи, чопиков. И всё это надо прикручивать, периодически поливая водой. У Бородея с гермами тоже всё непросто. Даже несмотря на то, что в целях экономии времени подпрягли Шурика с Андрюхой параллельно собираться, отвлекаясь все вместе время от времени на первый, второй … n-ый завтраки, вышли лишь в шесть пополудни.

Сегодня решили забить, наконец, на «Щуку», и идти впятером на кате. Саня сидит на корме. Плывём.

Около Катанды начали искать стоянку. Бородей каждые пять минут предлагает очередной несимпатичный вариант прямо напротив посёлка, я уговариваю всех пройти ещё немного, хотя бы до устья Курагана. Доставая карту из навигационного мешочка, чтобы продемонстрировать всем, что это устье вот-вот уже за вот этим вот поворотом, утопил нечаянно компас.

Встали-таки на устье Курагана. Шурик, по-моему, на меня обиделся. Навязываю, мол, всем своё мнение. Ну да, в общем, можно сказать, что навязываю, хотя по сути лишь предлагаю — могли бы и решительно отказаться. Но стоянка, вроде, всем, кроме Шурика, понравилась (мне — так особенно, гы-гы). Хотя, конечно, довольно оригинальная. Палатки поставили на тропинке, костёр развели у самого Курагана на той же тропинке. Тропинка, правда, судя по всему, непопулярная.

С жутким треском и матом, рискуя членами и душевным здоровьем, затащили кат в какие-то кусты. Бородей задубел, Андрюха веселится, Шурик грустно втыкает. Мы с Саней, вроде, в порядке.

Оказывается, завтра по плану опять днёвка. Блин. Почему-то все уверены, что завтра — 1 августа, затмение, и я тоже не удосужился включить мозг. Лишь поужинав и завалившись спать, узнали между делом от Бородея, что в июле таки 31 день. Но днёвку всё же решили устроить, чтобы смотаться в Катанду, купить то, что не смогли купить в Коксе, позвонить Нине — билайн перестал ловить уже на второй стоянке после Коксы, под Мультой.

Ложиться спать после вчерашней колбасни немного стрёмно. Шурик матом вежливо просит, чтобы я его не пугал на ночь глядя. Спим.

Проснулись, позавтракали. Собираемся в Катанду.

Долго выясняли и спорили, кто и как пойдёт в Катанду. Один человек должен остаться в лагере — с этим проблем не возникло, решил остаться Бородей. Все остальные хотят идти, но кат переправлять обратно с другого берега в одиночку нереально, а оставлять без присмотра не сто́ит. Уже собрались было тянуть жребий, кто ещё остаётся сегодня без цивилизации, как Бородей сказал, что видел утром на другом берегу голого мужика в позе лотоса. Местные вряд ли станут проводить время таким образом, а значит, мужик — турист, которого можно попросить присмотреть за катом. На том и порешили.

Составили список покупок, взяли деньги, кпкашку, какие-то билайновские бумажки, пустые полторашки, кучу другой разнокалиберной фигни и отправились. Подкачивая баллоны ката, обнаружил, что чальную верёвку кто-то обрезал. Расстёгнута молния на одном из баллонов. Очевидно, кто-то ночью или утром нас всё же посещал. Хорошо хоть баллоны не продырявили.

Переправились на другой берег, и мы с Шуриком пошли искать голого туриста в позе лотоса. Оказывается, на этом берегу аншлаг. Куча офигительных стоянок, и все заняты. Куча машин; судя по всему, народ просто приехал сюда отвисать на одном месте. Подошёл к первому попавшемуся лагерю. Из-за машины выскочила огромная зверюга. Хорошо, что на привязи, иначе бы лаем дело не ограничилось. Договорился с обитателями лагеря — мужчиной и женщиной — о том, что они присмотрят за катом до нашего возвращения. Затащили вчетвером кат поближе к ним, и пошли в Катанду.

Дикая жара. Пока шли через поле к дороге, успел вполне вспомнить и прочувствовать ощущение от алтайских полей под солнцем. С ужасом думаю, как это я мог переться в таких вот условиях с 40-килограммовым рюкзаком.

Дорога довольно высоко от реки, жутко красиво. Жалеем, что не взяли фотоаппарат.

Дошли до Катанды. Ближайший магазин оказался закрыт на обед, но вскоре открылся. Купили продуктов, всякой всячины из списка. Водки в магазине осталось лишь шесть бутылок, не считая дорогой. Скупили всё. Стоим на крыльце, пьём пиво, переливаем водку в полторашки, дегустируя каждую бутылку. Ох, зря. У подошедшей женщины купили 5 килограммов картошки за сотню. Картошка, конечно, та ещё, но что поделаешь.

Продавщица сказала, что сотовая связь здесь есть, но только МТС. Такая же фигня ниже и выше по реке. Просчитались мы с билайном… На мой вопрос о том, можно ли где-нибудь здесь купить МТС-овскую симку, продавщица ответила, что их продают в одном доме. По её совету постучался в ближайший дом позвонить с сотика Нине. Вышел мужик с дитём на руках, дал мобильник. Дозвонился Нине, но она оказалась на похоронах своего дяди. М-да. Удачно это я. Договорился с ней, что перезвоню позже.

Шурик рвётся прогуляться вверх по деревне, и хотя мне это совсем не улыбается, решил пойти с ним — надо всё-таки попробовать купить МТС-овскую симку. Пошли все вместе, с полным рюкзаком, который пообещал тащить Саня. Который, конечно, не стал тащить его всю дорогу сам. Жарко, пьяно.

Заглядывая по пути в магазины и докупая вещи и продукты по списку, дошли до «Крестьянского двора» (или как-то так), где одна из продавщиц дозвонилась до обитателей того дома, в котором якобы можно купить симку. Симка под вопросом, но там же можно купить и очки с тапками. Продавщица объяснила нам дорогу, и вскоре мы были у ворот этого дома. Симки действительно не оказалось, зато мне удалось приобрести тапки и потрясающие женские солнечные очки с рюшечками — они были самыми нормальными в сумасшедшей коллекции своих сестёр.

Неспешно возвращаемся обратно, покупая и употребляя по дороге пиво — баночное, бутылочное, разливное и всякое. Ещё раз позвонил Нине от того же мужика, успел поделиться с ней всякими неважностями, и связь пропала. Отправились в лагерь. У Катуни обнаружили себя уже изрядно навеселе. Поблагодарили смотрителей нашего ката и с улюлюканьем переправились на наш берег.

Загораем в чём мать родила на большом камне в реке у берега, купаемся. Я как-то неожиданно успел на этом камне поспать.

Ближе к вечеру продолжаем пивной праздник и варим картошку с сосисками. Получилось очень душевно, несмотря на количество сои в сосисках и откровенно довоенную картошку, которую ко всему прочему, задолбались чистить.

Андрюха «посадил» у костра в песке кустик конопли, о который все спотыкаются. Остаток вечера прошёл непримечательно, но приятно. В планах на завтра ходовой день с созерцанием затмения где-нибудь по пути. Расползаемся спать.

Встали около восьми утра. Довольно быстро позавтракали, собрались и уже, о чудо!, в час пополудни вышли.

Не спеша, поглядывая по сторонам, плывём. На небе тут и там болтаются облака. Боимся, что к затмению болтаться они будут как раз между нами и наблюдаемым светилом. Рядом с Тюнгуром на правом берегу увидели стайку девушек, радостно махающих нам руками. Вылезли на берег. Отдохнуть и размять ноги, разумеется. Чуть подумав, пошли к девушкам знакомиться, но те уже ломанулись вглубь континента. Шурик вне себя. Вопит что-то о гнусности представителей женского пола, их склонности крутить хвостом и странном нежелании самим проявлять инициативу, хотя «им же тоже нужно!»

Погрузились на кат, доплыли до Тюнгура и причалили на правом берегу за мостом. Мы с Бородеем пошли по магазинам, оставив Шурика, Андрюху и Санька с катом. Первым делом решили заглянуть на «Высотник» — турбазу на правом берегу. Несколько лет назад там был неплохой туристический магазинчик, где можно было купить карты, верёвки и прочую снарягу. А лишняя верёвка нам бы сейчас пригодилась.

«Высотник» явно опопсел. Там, где раньше был магазинчик, ещё один номер гостиницы, в которой теперь живут, судя по всему, одни иностранцы. В баре рядом с администрацией приторговывают налобными фонариками за три сотни и специальными фирменными очками для наблюдения солнечного затмения. Вот и вся снаряга. Зато я покрасовался в своём эрогидрокостюме перед симпатичной девушкой на крыльце. Девушка загадочно улыбалась. То ли потому, что ей понравился эрогидрокостюм, то ли потому, что я выгляжу в нём как идиот.

Несолоно хлебавши, пошли с Бородеем в магазин на другом берегу. Купили там всяких вкусностей, мороженого, пива и ещё одну бутылку водки к нашим стремительно редеющим запасам алкоголя. Пошли обратно к кату. По пути встретили на поляне двух уже изрядно окосевших алтайцев. Поговорили о всякой фигне, затмении, Аккемском прорыве. Алтайцы пожелали удачи, посоветовав сплавляться поосторожнее — им неохота вылавливать трупы. Общение с ними подтвердило наше с Бородеем мнение о том, что алтайцы становятся всё дружелюбнее. Есть дело — меньше злобы…

Вернулись к оставшейся у ката команде. Перекусили купленными радостями жизни, решаем, что делать дальше. Начало затмения, вроде, обещают часам к пяти. Сейчас — четыре с фигом. Торчать здесь оставшееся до затмения время ломает (хотя мнения и разошлись), а посему решили плыть дальше, причалив где-нибудь на созерцание этого природного феномена.

Плывём, допивая оставшееся в банках пиво. Я нацепил сегодня на себя купленные вчера женские солнечные очки с рюшечками. По заверениям команды, смотрюсь в них и гидрокостюме на голое тело отменно. Облака, как назло, стягиваются.

Пропущено.

Бородей разбудил около половины десятого. Первый взгляд из палатки вроде бы подтвердил мои опасения по поводу погоды, но выйдя наружу, я понял, что всё не так однозначно — нити облаков топорщатся там и сям, но полнеба свободно.

Позавтракали рисом с тушёнкой, собираемся. Бородей вручил Саньку фотик, верёвку и рюкзак со всякой шнягой и отправил вниз по камням берега запечатлевать наше феерическое прохождение Прорыва.

Волнуют сидушки. Стропа вяжется плохо; попробовал пряжки, но Бородей продемонстрировал их хреновость, поднатужившись и лопнув одну из пряжек с унылым «чпок». Привязали стропы.

Перед самым выходом к нам приплыла группа на катах — двушка и четвёрка. Поговорили. У них тоже карельский опыт сплава. Собираются проходить Прорыв часа через два с последовательным просмотром.

Собрались. Вышли. Несмотря на очевидно очень низкую воду и тьфушные впечатления вчерашнего осмотра, начало было волнительным. В предвкушении колбасни прошли входную шиверу, побултыхались по валам и с радостным гиканьем вломились в бочку. Застрять не застряли, но окатило с ног до головы. Если бы не лямки на сидушках, быть мне под катом. Класс! Санёк, к этому времени успев навернуться пару раз на камнях по пути к месту съёмки, запечатлел всё это дело на видео.

Причалились. Пошли с Бородеем на осмотр следующей части Прорыва, взяв Санька к следующему месту фотоизувековечивания. В общем, могли и не ходить. Очень низкая вода, несмотря на отдельные веселушности, превратила Прорыв в твёрдую трёшку; перевернуться на кате если и реально, то с приложением всей врождённой дури.

Вернулись, отплыли. Побултыхавшись на валах, причалили перед скальником, и в ожидании Санька стянули гидрокостюмы. Так, развалившихся голыми на камнях, нас и узрела следующая группа сплавщиков. Дождались Санька, погрузили его пятым на кат, и уже без просмотра весело закончили прохождение Прорыва.

Что ж. Я даже рад этой низкой воде… Твёрдая весёлая трёшка всё же лучше грустных окровавленных утопленников. Вот доберём опыта…

Перед впадением Аргута причалились на перекус. Здесь собрались все сегодняшние группы — огромная поляна с самодеятельным музеем. Флаги, гравировка по камню, дисковый телефон и куча сплавного хлама в качестве экспонатов. Куча людей. Прогулялись вверх посмотреть на красивости. Какая же низкая вода… То, что я видел в середине Аргута в 2003-м, на порядок полноводнее его устья в 2008-м.

Решили плыть дальше, подыскивая стоянку. После Аргута немного поколбасило.

Встали на очень симпатичном месте километрах в пяти ниже впадения Аргута. Около воды огромные ели и берёзы. Выше — предгорные пустоши и скалы. Ужин, водка, благостная расслабуха. Наконец начал дневник. Записал с помощью Бородея краткое содержание предыдущих серий. Как-нибудь на днях займусь художественным изложением. А сейчас перед сном (хотя, кто знает?) заканчиваю описание этого дня.

Встали в десять с фигом. Небо почти чистое, но дует нефиговый ветер. Бородей себя чувствует неважно. С горем пополам сварили молочную вермишель — ветер нанёс в кан песочка. Сверху с берёзы падают на голову готовые дрова.

После завтрака решили устроить сегодня днёвку. Жаль. Днёвки через день уже надоели, да и боюсь, что к Чемалу прибултыхаемся поздно — Нина огорчится немногим оставшимся дням похода. Хотя, объективно днёвка в кассу — Бородей полубольной (что не мешает ему разделять желание остальных поползать по горам), встали поздно, сильный ветер и т.д.

После завтрака все, кроме нас с Андрюхой, ломанулись в горы. Валяюсь у костра, читаю книжку. Пришёл местный алтаец. Оказывается, мы встали на его, итить, частной территории. Впрочем, он не против. Удивился только, что мы встали здесь, а не у притока чуть ниже, где есть чистая вода. Пасёт коз. Долго сидели с ним и Андрюхой, говорили. Либо они нам не доверяют, либо просто не знают как общаться, но первые полчаса разговора алтаец вставлял фирменные «нах-пох» через слово, постепенно снижая их концентрацию, пока не скатился до вполне нормальной речи.

К вечеру Шурик пошёл с ним к его домику прикупить мяса. Вернулся с полутора килограммами козлятины. Заплатил 150 р. Сварили офигительный суп. Всё же, не все алтайцы столь дружелюбны, как тот, с которым мы общались — Шурик, когда покупал мясо, пообщался с другими представителями, и хотя прямого конфликта не было, общением остался недоволен.

Чай, кофе, водка, здоровый сон туриста.

Пропущено.

Встали по традиции около девяти. Впрочем, Бородей, может, и раньше. Готовим завтрак, собираемся. Андрей продолжает снаряжать нас продуктами. Притаранил копчёностей и огромную помидорину.

Собрались почти одновременно с соседями, но в отличие от них позавтракать ещё не успели. Они решили нас подождать, но уже когда мы привязывали вещи к кату, пошли вперёд, договорившись встретиться с нами на осмотре Шабаша.

Группа на рафтах, судя по всему, уплыла раньше. Жаль. Пообщались бы ещё, обменялись координатами. А так неизвестно, встретимся ли ещё ниже по Катуни.

Вышли и минут через двадцать причалились у порога. Георгий говорит, что они решили не рисковать и пройти первую ступень правее бочки. Мы пошли на осмотр. Встретившийся Юра говорит, что можно идти с закрытыми глазами. Показания расходятся. Осмотрели ступень. На мой взгляд всё просто. Уговорил народ пройти прямо через бочку. Андрей сказал, что вторую ступень можно не просматривать, так что мы отдали ему фотик снять наше прохождение, вернулись к кату и вышли.

Шурик офигел, когда мы ему сообщили, что идём в бочку. Вся соседняя группа, кроме Натальи, пошла смотреть на нас.

Я разочарован. Прошли хорошо, и хоть в бочке и окатило с головой, подержав нас в себе секунду, ничего особо впечатляющего не было.

Вторую ступень решили идти по самой перди в центре. Кто же знал, что там есть огромный косой пульсирующий вал… Спульсировала эта хреновина прямо под нами. До последнего момента никто не верил, что нас кильнёт, но это случилось! И как… Перевернуло нас по диагонали через левую часть кормы, так что я, сидевший спереди на правом баллоне, описал просто феерическую дугу и с высоты метра в три хренакнулся в воду, накрытый сверху катом. Зря я парился, что в подобном случае сложно будет выбраться из лямок сидушки. Вытащило меня из них плавно и непринуждённо. Несколько секунд ушло на то, чтобы выбраться из под ката, и моему взору предстали охреневшие лица сотоварищей. Шурика с Саньком отнесло от ката вниз по течению, но все мы благополучно и довольно быстро выбрались на берег, притаранив к нему кат.

Класс! Всё, мы больше не девочки, гы-гы. С почином, товарищи! Первый оверкиль случился.

Своими силами перевернуть кат на воде не получилось. Дождались хихикающую группу соседей, но и с помощью соседей кат на воде не перевернули. Оттащили его к пляжику, приспустили один баллон и перевернули на берегу. Из потерь — одно весло и уплывшие вниз по течению коврики. А. Ну и ещё такая мелочь, как навигационный мешочек со всеми картами, схемами и описаниями. Надо будет всё-таки прикупить к следующему сплаву небольшую гермочку, чтобы её можно было надувать (и с громким «бум» лопать).

Попрощались с соседями. Поправили кат, покурили, порадовались и поплыли дальше. В одной из бухточек нашли наши коврики. В планах — встать в устье Сумульты. Говорят, там хорошие стоянки и рыбалка.

За Урсулом по левому берегу увидели домики и кучу табличек на берегу «Пиво. Баня. Продукты». Причалились. На крыше одного из домиков огромная надпись «БАНЯ», на другом всё те же «Пиво, продукты». Просто сцена из «Капитана Врунгеля». Купили три литра медовухи по 100 р. каждый и газировки. Цены ломовые. Хотя несколькими днями раньше, как сообщил повстречавшийся мужик, бутылка водки стоила 600 р. Тут был фестиваль электронной музыки.

На склонах гор пожары. Не сильные, но ползучие. Много дыма.

У всех нас критический недотрах. Ещё на подплыве к этой базе куча голых баб на берегу. Вблизи всё это смотрится ещё… интереснее. У-у-у!

Тут есть билайновский транслятор, так что, пока он работает, звоним родителям и жёнам. Связь, правда, хреновая, постоянно обрывается. Нина говорит, что средний Андрюха ей не звонил. Бородей парится. Поскольку говорить при такой связи проблематично, написали три смски, но дошла, судя по всему, только моя Нине.

Повтыкали, плывём к Сумульте. Предложение Шурика встать на стоянку прямо на базе с девушками Бородей почему-то отверг.

Приплыли к Сумульте. Ни одна из стоянок не понравилась. Мало тени, мало дров, много говна. Есть одна голая женщина. Плывём дальше.

Встали на стоянку километрах в двух ниже по течению от Сумульты. Говна много, но и тени с дровами достаточно. Куча коров в отдалении. Одна из них душераздирающе орёт.

Поужинали, поиграли на гитаре, бухнули. Завтра днёвка. Спим.

Я проснулся, судя по солнцу, около часа дня. Бородей с Шуриком бодрствуют, Саня спит. Ночью через стоянку прошло стадо коров. У Бородея движняк. Ворочает камни, прибирается, делает стол со стулом.

Пожары на горах продолжаются. Жутка, нереальная жара. Весь день плюхаемся в Катунь, я пару раз проплыл метров сто по течению до лагеря.

Подойдя как-то зачем-то к кату, почувствовал жуткую вонь. Бородей подтвердил, сказав, что видел в воде гниющие кости. Блин! А мы, понимаешь, ниже по течению пьём воду, купаемся…

Вечером фоткали пожары. Крисиво, блин. Спим.

Пропущено.

Проснулись, завтракаем, собираемся. Лень прогрессирует. Оторвать задницу от бревна требует неимоверных усилий.

Сыграл свою песенку на изменение погоды, уворачиваясь от Бородея. Вот фиг знает, зачем. Просто захотелось. Идиот. Ещё сушатся на солнце спальники, небо почти чистое. Тучи подтянулись к концу сборов, дождь начался к выходу.

Мрачно гребу под капюшоном. Не столько из-за дождя — так не видно косых взглядов команды.

К Баранголу начался нефиговый ливень. Бородей дрожит так, что трясёт кат. Странно. Всем холодно, кроме меня. Мне почему-то вполне так комфортно. Вот только не видно ни фига, лицо заливает вода. Попробовал ехать с зажатым в зубах краем капюшона, но отказался от этого метода после того, как нас развернуло по часовой стрелке во второй раз.

Бородей не выдержал, и мы причалились. Поблизости дома, рядом с рекой навес со столом и скамейками. Решили здесь же и сойти с маршрута — смысла идти до Усть-Мунов, по большому счёту, нет. Нина переодела Андрюху, Бородей переоделся сам. Разгрузили кат, перетащили вещи под навес.

Перекусили, собираемся. Снова возникла проблема с рамой. Раскручиваться не хочет. Помучились некоторое время. Из ближайшего дома вышел мужик, алтаец, выслушал, в чём проблема, позвонил кому-то, и вскоре нам принесли два газовых ключа. Быстро разобрали раму, поблагодарили принесшего ключи алтайца. Бородей предложил оставшиеся у нас продукты. Алтаец отказался. Очень удивлены такой бескорыстной помощи.

Собрались, перетащили вещи к автобусной остановке. В закусочной напротив купил беляш с чебуреком и бутылку «Сибирской короны». Бородей — чая. Беляш, чебурек и чай — холодные, пиво — тухлое. Закусочная, очевидно, хреновая. Хотя, вторая бутылка пива, купленная Санькой, «Багбир», оказалась ничего.

Стопа нет. В самом начале, стормозив, пропустили автобус, после чего уже никто не останавливался.

Подошли два местных мужика, угостили нас медовухой. У одного из них болит зуб, так что я стал искать аптечку. Нигде поблизости её не оказалось, а разбирать все вещи не стал — в любой момент может кто-то остановиться. Мужик с больным зубом вскоре ушёл, со вторым сидим, болтаем. Говорит, что вряд ли уже кто остановится — полвосьмого вечера, а у нас до фига груза. Пригласил нас на ночь к себе. Обещает баню. М-да. Долго же мы собирались. Причалились сюда в четыре.

Вскоре остановилась копейка, везущая на тросе ещё что-то из нашего автопрома на ремонт. Водитель предложил довезти нас до Маймы. Подумав, мы согласились. Всё-таки оттуда уехать проще.

Водитель тоже оказался походником. Ходит в основном по Актру, но бывал и в тех местах, по которым бродил я. Проболтали всю дорогу до Маймы.

В Майме выгрузились, решили переночевать и утром уехать до Бийска на автобусе. Водитель, который нас подвозил, посоветовал остановиться на ночь либо в гостинице, либо на берегу реки поблизости. Выбрали вариант с рекой, купили в ближайшей кафешке ещё пива (местное «живое», тоже хреновое) и оттаранили в несколько заходов вещи к реке. Поставились. Решили не разводить костёр и не готовить ужин, сходив вместо этого в какую-нибудь другую кафешку, но оказалось, что ближайшая работающая кафешка далековато. Купили в магазине колбасы, сока и ещё какой-то еды и перекусили за столиком рядом с нашей стоянкой. Поговорили, разбрелись спать.

Подробно, по дням описывать нашу дорогу домой лень. Утром 17 августа доехали до Бийска. Там с Ниной и Андрюхой заехали к родителям Нины, забрали Брынзу и вещи, и сели на трёхчасовой автобус до Новосиба. Автобус постоянно ломался, и сломался окончательно, не доезжая до автовокзала полгорода. Доехали на электричке, протусили ночь на вокзале и около трёх ночи по Москве сели на красноярский скорый до Москвы. Проводники попались куда как позитивнее тех, с кем мы ехали на Алтай, Брынза с Андрюхой вели себя спокойнее, так что ранним утром 20-го, вымотанные далеко не окончательно, приехали домой.

Вот такой поход получился. Неоднозначный, но мне понравилось.