Содержимое этой страницы может нечаянно ранить в живот религиозно-краеведческие чувства и/или спровоцировать рецидив диареи духовных скреп. Посему дружно, как один, решительно киваем головой.
Песня об экзистенциальном противостоянии аполлонического начала в человеке и его дионисийской природно-блядской сущности в контексте развития горного туризма в Российской Федерации начала 21-го века.
Три-та-тушки, три-та-та,
Мы везём с собой кота,
Рвём его как тузик грелку,
Кинем двадцать раз об стенку,
А затем ему пизда.
Пиздёнка подвела (пиздёнка),
Пиздёнка подвела (пиздёнка),
Подкачала (пиздёнка),
Подкачала, да, да, да, да.
Трам-пам-пам, трам-пам-пам,
С нами гиппопопо… тьфу, ёб твою мать.
Он сидит пиздой в болоте,
Весь в опилках и блевоте;
Разорвём его к хуям.
Дайте, дайте мне баян (пиздёнка),
Разорву его к хуям (пиздёнка);
Аккордеон (пиздёнка),
Аккордеон (пиздёнка).
Дри-ца-ца, дри-ца-ца,
Злая мокрая овца.
Пригласим её на пьянку
И порежем на портянки,
Ибо не хуй, да, да, да.
Кучерявая манда (пиздёнка),
Кучерявая манда (пиздёнка);
Животинка (да, да, да),
Животиночка.
Три-та-тушки, три-та-тушки,
У куницы в жопе сушки,
А мой хер застрял в подушке,
Шуба-дуба, хали-гали;
Здесь в подвале кошку драли.
Все на выборы (пиздёнка),
Все на выборы (пиздёнка),
Все на выборы (ЛДПР),
Все на выборы (КПРФ).
Музыкальные размышления о взаимосвязи и взаимопроникновении культуры постмодерна и образа жизни отдельных видов семейства куньих в современных социально-политических реалиях.
Дырявой кистью хвост мокрицы
Из жопы тянется к соску.
В пиздёночке её не спится
Ни бобру, ни барсуку.
Все ручки-ножки отсырели
Как глиняные бабы
Зураба Церетели.
И в твоих ногах Ван Гог
Валялся как стафилококк,
Но всё по силам с Клерасилом.
Мы тебя отмоем,
Мы тебя побреем,
В санэпидемстанцию сдадим.
При-ще-по-чка!
При-ще-по-чка!
При-ще-по-чка!
При-ще-по-чка!
Глаза в жопу вставлю.
Я злой и страшный серый волк,
В пиздёночках я знаю толк.
Не каждая пизда мокрицы
Посоперничает с пиццей!
Очень много, очень много
У мокрицы в жопе спиц.
С днём рожденья, с днём рожденья,
Вот тебе кило яиц.
При-ще-по-чка!
При-ще-по-чка!
При-ще-по-чка!
При-ще-по-чка!
В этой композиции поднимается проблема потенциального влияния размышлений об этичности применения смертной казни на натягивание струн.
So nice and black, Neither alive nor dead, Dennie plays the electric chair. Long hair scintillates In the light of the neon lamps; With light heart Dennie plays With the blackness of his face. The highest voltage — Dennie plays, Lower — looks for a hope to chase. Dennie plays for a thousand years, Makes his dead man’s deal, Yonder, on the prison hill. By the by do you think That only a wire can be made out of a man? Nothing of a kind! Do you know that an electric bulb Could be made out of the prisoner? On the electric chair. Everybody could be a burning scarecrow In the electric nightmare. Oh, yeah.
Весёлое яркое утро в небольшом радостно-шумном провинциальном городке. Блики солнца на медных шлемах, брызги воды, добродушные улыбки и безмятежный смех. Песни и пляски, гадания и розыгрыши!
Горит чей-то домик, пиздец чьему-то домику. На крыше с утра дебош — все пьяны. Отпиливает брату ногу спившийся близнец. Горит весёлый домик, домику пиздец. Стайки санитаров бьются рьяно за останки пса. Кто-то рухнул с крыши, не дождавшись медицинского конца. Девки на балконе ковыряются ножом в сырой золе. Скоро рухнет крыша, не оставив ни прищепки от крыльца. Горит чей-то домик, чьему-то домику пиздец.
Баллада о светлом Ванупасе, зело застрявшем в колесе сансары, и мистической трансмутации непотребного отношения его к некоторым представителям животного мира средней полосы в часть Великого Деяния.
Как-то ночью Ванупас Дал лягушке мокрой в глаз И в старании великом Карму той лягушки спас. Ибо та лягушка сдохла, Не успев свершить греха, Обосрав среди болота Дудку Кришны-пастуха. Сей великий бог свирели Потерял её во время Пьяной оргии в постели Смрадного сырого мха. А среди того болота Много всячины водилось, И лягушка наша там же В день осенний уродилась. Было ей от роду месяц, Как великий аватар Обкончал её в болоте И посеял дудку в дар. Но лягушка не прониклась Благородством бога Кришны И спустя денёк решилась Обосрать её в отместку. Чем бы дело завершилось, Не известно даже Брахме, Если б глаза не лишилась Злая мокрая пизда. А лишившись глаза, стерва Не прожила и минуты, Ибо хмурый Ванупас Дал ей слишком сильно в глаз.
Посвящается светлой памяти Алексея Хвостенко, чьё произведение искусства в числе другого мы нечаянно облили вином во время записи следующей песни этого бессовестного альбома. Нет, правда, великий человек; ну а нам очень стыдно.
В полночь я вышел на прогулку, Шёл в темноте по переулку. Вдруг вижу: Саша в закоулке Стоит в слезах. В гробу, говорю, тебя я видел, Но кто, мне скажи, тебя обидел? Не заплатил… О, <…>, судьба моя, Признайся мне, что расколол тебя. Да, расколол! Да, моё имя <…>. Да, <…> (ёбнуться можно). Сам знаешь, что <…> Зовут меня. В гробу, говоришь, меня ты видел, Сам знаешь, этим ты меня обидел, Забыл меня. Но для тебя забуду слёзы я, Пойду с тобой, коль позовёшь меня. Буду твоя. Ах, как хочу тебя обнять я, Поцеловать лифак под платьем… Ну, так приди ж в мои объятья! И в этот миг Выскочил злой сутенёр из люка, Дал мне по морде с громким стуком Бревна об рельс. На тротуар меня свалил И иступлённо испустил Мерзостный крик. Видишь ли, ты не заплатил, Да, ты ещё не заплатил. Бабки вперёд гони, ублюдок, И отдыхай. Кого ты хотел надуть, паскуда? Ну, на хрен нужна твоя мне ссуда? И сто рублей… Так завопил он и вонзил он В мой бедный бок свой острый гнусный нож. Злой сутенёр.
Нигредо. Безумное Чаепитие пьяных алхимиков в разгар Дикой Охоты на замоскворецких уток.
Ти-да-ри-да, ти-да-да,
Плещет в чайнике вода.
Плещет, плещет через край —
Вот такой весёлый чай.
Чаёк!
Тортик. Нам дали тортик.
Тортик. Нам дали тортик.
Чаёк!